в стороны. От стола остались лишь одни лакированные огрызки. Эх, хороший был стол…
Да где ж журнал-то?
О, а это что?
Я приметил шкатулку с откинутой крышкой. Она была мне знакома — небольшой артефакт-хранилище для мелких ингредиентов. Сердечко маленькой морской змейки в нём можно держать до недели, и оно останется свежим.
Слабый артефакт. Но шкатулка открыта и выглядит так, будто из неё что-то достали как раз перед тем, как стол был уничтожен.
То есть перед нашей битвой.
Хм, а вот это любопытно.
Отбросив кусок доски, я увидел листок, на котором было ровным почерком выведено:
Используй его в крайнем случае, если выполнение задания будет под угрозой. Используй, но задание выполни.
А дальше шла короткая инструкция, по типу приложи к груди, активируй и не удивляйся последствиям.
Сунув листок в шкатулку-хранилище, я бесцеремонно перевернул обезглавленный труп Робертса и разорвал пуговицы его рубахи, чтобы обнажить грудь.
— Забавно… — пробормотал я, увидев ровный круг между сосками мужчины — едва заметный след от ожога. Остальное пространство его груди, а также пузо было покрыто волосами.
Самого артефакта и след простыл.
Я приложил ладонь к выжженному кругу и прикрыл глаза.
Я почувствовал остатки контура…
Запомнив рисунок, я выпрямился и посмотрел на труп задумчиво.
Артефакт точно был. Но при активации он слился с телом Робертса. Любопытная технология… А если вспомнить свойства артефакта — любопытная втройне.
Вот только вещи, вытягивающие из людей жизнь, не должны существовать!
Чертыхнувшись, я принялся разбирать завалы. Судовой журнал капитана Робертса я обнаружил под разодранной подушкой.
Откинув твёрдую обложку, сразу увидел запечатанное письмо. Повертел его в руках, принюхался, приложил простенький самодельный артефакт, реагирующий на яды.
Ничего. Обычное письмо. Адресат и отправитель не указаны — конверт совершенно чист.
Разорвав конверт, я достал аккуратно сложенный надвое листок и расплылся в счастливой улыбке.
— Сегодня просто день открытий!
Ну а как иначе реагировать, если сначала я обнаружил супер любопытный артефакт (да, существовать он не должен, но изучить его мне нужно), а потом я увидел незнакомые мне буквы! Чья эта письменность — понятия не имею, хотя отдалённо напоминает письменность алти.
— Сколько же в мире всего непознанного… — пробормотал я.
Убрав письмо в карман камзола, я принялся листать судовой журнал Робертса. Разумеется, в первую очередь меня интересовали записи на последних заполненных страницах.
Вроде:
Я получил наводку на местоположение этого сопляка Лагранджа. Мерзкий белобрысый алти унизил меня, надрав зад этим соплякам на острове Бун. Сколько после этого смешков доводилось слышать мне в портах? Мне, которому плевать было на эти глупые разборки дегенератов! Надоело! Сейчас я с радостью пущу этого сопляка на корм рыбам. Пусть все знают, что капитан Робертс платит по счетам!
К тому же было сказано, что Серый щедро заплатит, если я привезу странного зверька Лагранджа. Карликовый баран. Никогда их вживую не видел.
Задумчиво хмыкнув, я посмотрел через пробоину в обшивке на ночное небо. «Серый» — это сокращение от имени? Или всё-таки что-то вроде прозвища? Почему-то мне кажется, что второе. Зачем этому Серому мой Джу?
Так много вопросов…
Я продолжил листать журнал в обратную сторону — подальше от сегодняшней даты, и вновь увидел загадочное прозвище.
Мне надо плыть к острову Лавы. Где-то возле него пропала связь с шелковым караваном титосийцев, который вёз новые паруса в Седьмое море. Я должен разыскать караван или то, что от него осталось. У капитана флагмана имеется какой-то персональный груз для адмирала де Кастанеды. Я получу его, показав печатку. Затем следует доставить его и сведения о пропавшем караване Серому.
Любопытно, если караван уничтожен, а мы случайно найдём титановый шёлк, Серый выкупит его у меня? Опыт говорит, что да.
Печатка… печатка…
Ага, вот одно-единственное кольцо на пальце Барта Робертса — тяжёлый серебряный перстень с выгравированным по центру кругом.
Сняв перстень, я стянул перчатку и повертел её в руке. Не почувствовав в ней и толики энергии, сунул в карман.
Вырисовывается любопытная картина — Робертс шёл в сторону острова Лавы, но по пути услышал про нас. А так как и мы ему были, считай, по пути, он решил совместить приятное с полезным и сделать дополнительную работу.
Караван титанового шёлка… Какая манящая добыча для пирата.
Но мы ни пираты, чтобы караван грабить, и если он попал в беду, то должны помочь. Море опасно. А Сумрак ещё опаснее. Люди должны держаться вместе, чтобы выжить. Мне плевать, титосийский это караван, викторианский или чей другой. Для меня все честные моряки равны.
А платить за помощь — это по чести.
Что ж, планы меняются. Если нам удастся разжиться титановым шёлком в довесок к лунной пыли — уж точно сможем заинтересовать корыстного Бари.
Я тихо засмеялся, чувствуя, что ещё на шаг приблизился к своей Лудестии. Вот только я обещал команде дать небольшой отдых и возможность потратить деньжата в каком-нибудь порту… Ну что ж, ребятушки, вам придётся потерпеть. А мне ещё больше увеличить ваши премии.
* * *
— Нет, Тайон, я понятия не имею, что здесь написано, — Нассийя подслеповато щурясь, вглядывался в строчки письма, написанного на неизвестном языке.
— Жаль, — тяжело вздохнул я.
Мой во всех отношениях старый друг улыбнулся и одобрительно кивнул.
— Уверен, ты распутаешь и эту загадку. А пока отложи её. Всё готово, мой друг. Вас все ждут!
Он добродушно указал на тропу, ведущую от пляжа к поселению. Я мельком глянул на небо. Только-только начало светать. Нассийцы в ночи увидели наш корабль, и тут же побежали…
Готовить банкет!
Как бы я ни хотел отправиться поскорее на остров Лавы, я не могу отказать друзьям. Хотя бы небольшой отдых моей команде нужен, а кораблю подзарядка.
Так что оставив грустных караульных на Франки-Штейне, мы отправились в гости к нассийцам.
— Погодите… это что же, они собираются пить с самого утра? — выпалила Марси, чем вызвала смех у наших матросов.
— Не только они, а все желающие, — громко ответил я.
Команда одобрительно загудела.
Вскоре мои ребята веселились, играя на банджо и пытаясь научиться играть на алтийских барабанах. Отовсюду звучала музыка и смех. Люди радовались возвращению друзей и родных и благодарили нас за неоценимую помощь.
— Знаешь… — рядом со мной на бревно плюхнулся Берг и осушил половину кружки. — Я шесть лет ходил по морям, и никогда так не наслаждался этим, как сейчас. Мне всегда нравились моря… и даже Сумрак. Но теперь я начинаю ценить и приключения. Спасибо, кэп, — он поднял кружку. Мы чокнулись, и Берг залпом допил остатки.
Берг держался бодрячком, хоть у него и были перебинтованы живот и плечо. Недавние битвы не прошли бесследно. Зато Берг, как мне показалось, втайне гордился, что в бою один на один смог прикончить старпома «Чёрного грома».
— Зато эти шесть лет тебя многому научили и сделали сильным, — я пожал плечами.
— Но лучше бы я становился сильным на твоём корабле. Где ты был шесть лет назад⁈ — шутливо возмутился он.
— Спал.
Берг рассмеялся и поймал взгляд девушки-алти, которая учтиво разливала местное вино, выжатое из десяти видов ягод и сока пятнадцати трав.
Вкусная и забористая штука.
— Вот что меня интересует, дружище, — он махнул кружкой, когда они вновь наполнились. — Что решил насчёт пленников?
— А что с ними? — прищурился я.
Берг замялся.
— Да там… как бы тебе сказать. Считай, вечные юнги остались — не самые уважаемые в команде. До серьёзных дел они не допускались… Понимаешь?
— Безвольные хлюпики? — хмыкнул я, наблюдая за его реакцией.
— Скорее идиоты, сразу не понявшие, в какую команду они попали и так и не освободившиеся. Понимаешь… От Барта Робертса
